Франц Петер Шуберт родился 31 января 1797 года в Лихтентале, предместье Вены. Первые уроки музыки преподал ему отец, Франц Теодор Шуберт, учитель лихтентальской приходской школы. Затем мальчик перешел под опеку Михаэля Хольцера, регента местной церкви и добрейшего старика - он бесплатно учил Шуберта гармонии и игре на органе.
   В возрасте одиннадцати лет Шуберт поступил певчим в императорскую капеллу и, распростившись с родным домом, уехал в Вену (благо от предместья до города было рукой подать). Теперь он жил в императорском королевском конвикте -привилегированном интернате. И учился в гимназии. Об этом так мечтал его отец. Но жизнь его была невесела: подъем на заре, долгие и утомительные стояния на клиросе, вездесущие надзиратели, всегда умеющие найти за мальчиками провинность, за которую следует высечь или заставить бессчетное число раз повторять молитвы. Существование Франца, привыкшего к кроткому наставничеству Хольцера, было бы совсем беспросветным, если бы не новые друзья- дружили тем крепче и самоотверженней, чем больше воспитатели поощряли детей к наушничеству и доносительству, якобы направленному к "спасению душ заблудших товарищей". И если бы не музыка. Талант юного Шуберта заметил придворный капельмейстер - небезызвестный Антонио Сальери. Он продолжил заниматься с ним и после его ухода из школы в 1813 году (связанного с тем, что голос подросшего певчего стал ломаться и утратил необходимую "хрустальность").
   В 1814 году в Вене произошло событие огромной важности - состоялась премьера бетховенской оперы "Фиделио". предание гласит, что Шуберт продал все свои школьные учебники, чтобы попасть на эту премьеру. Возможно, дело обстояло и не столь драматично, но доподлинно известно, что поклонником Бетховена Франц Шуберт оставался до конца своей недолгой жизни.
   Этот же год ознаменовался для Шуберта и более прозаическими событиями. Он поступил на работу в ту же школу, где преподавал его отец. Педагогическая деятельность казалась молодому музыканту скучной, неблагодарной, бесконечно далекий от его высоких потребностей. Но он прекрасно понимал, что быть обузой семьи, которая и без того едва сводила концы с концами, он не может.
   Несмотря на все тяготы, те четыре года, что композитор посвятил учительству, оказались весьма плодотворными. К концу 1816 года Франц Шуберт является уже автором пяти симфоний, четырех месс и четырех опер. И самое главное - он нашел жанр, вскоре прославивший его. Нашел песню, где так волшебно сливались музыка и поэзия, две стихии, без которых композитор не мыслил своего существования.
   В этот же период складывается вокруг Шуберта дружеский кружок. К старым (еще со времен конвикта) товарищам Иоганну Иенгеру, Ансельму Хюттенбреннеру и Иосифу Шпауну присоединяются новые - Франц Шобер, Иоганн Майерхофер и Теодор Кернер. Объединяла друзей преданность музыке. Которая, впрочем, не была их исключительной привилегией. Вся Вена, казалось, потеряла в ту пору голову от любви к музыке. Музыка звучала везде. В концертных залах, парках, пригородах - фешенебельных и не очень, - в кафе и ресторанах, в великосветских салонах, на улицах и даже на постоялых дворах.
   В 1817 году Франц Шобер познакомил Шуберта с Иоганном Михаэлем Фоглем, известным всей Вене баритоном. Фогль (а подступиться к нему было дьявольски трудно - артист, знаменитость!) согласился прослушать некоторые песни молодого композитора. Похмыкал после первой: "Недурно". Потом попросил сыграть еще. И, в конце концов, музыка Шуберта так захватила его, что он решил стать исполнителем его песен (чем немало способствовал их популярности).
  В Шуберте, тем временем, вызревало свое решение, которое он и воплотил в жизнь в 1818 году. Он бросил школу, решив все свои силы посвятить музыке. Этот шаг был смелым, если не сказать - безрассудным. Других доходов, кроме учительского жалованья, музыкант не имел. На первых порах помогли друзья, с горячностью одобрившие романтический порыв композитора, а затем ему посчастливилось поступить учителем музыки к дочерям графа Эстергази. Так нашелся компромисс между свободой творчества и необходимостью зарабатывать на хлеб.
   В 1820 году состоялось первое публичное исполнение произведений Франца Шуберта, принесшее ему первый успех. Примерно в это же время зародились и "шубертиады" - своеобразные музыкальные вечера. затевавшиеся то в доме кого-то из приятелей композитора, то в его собственной "келье", то в небольшом кафе. На этих полузакрытых концертах Шуберт сам аккомпанировал Фоглю, исполнявшему его песни. Вечера проходили тем более весело, чем больше желал Шуберт забыться в объятиях музыки и друзей. Совсем недавно он узнал ошеломившую его новость: Тереза Гроб, его нареченная, вышла замуж. Она устала ждать, когда музыкант сможет предложить ей вместе с рукой и сердце хоть сколько-нибудь пристойное существование. И теперь Шуберт топил свою несчастную любовь в безудержном веселье. Он так никогда и не смог полюбить другую женщину. Лишь в 1824 году ослепительно вспыхнуло -и тут же погасло - чувство к Каролине Эстергази, его ученице. Разница в материальном и социальном положении действовала отрезвляюще.
   Сумасшедший вихрь работы и сомнительных удовольствий, которым он предался после известия о неверности Терезы, не сулил ничего доброго. В 1823 году Шуберт оказался в больнице. И вышел из больницы вялым, угрюмым, словно постаревшим на десять лет. Ему опять пришлось устроиться работать в ненавистную школу - и это обстоятельство тоже усугубило депрессию, лишь ненадолго теперь отпускавшую композитора.
   Известность Шуберта тем временем росла. Его песни вошли в моду. В 1828 году были опубликованы его важнейшие сочинения, а в марте того же года состоялся один из самых знаменательных для него концертов. На вырученные от него деньги Шуберт купил себе фортепиано. Он так мечтал о том, чтобы обладать этим "королевским инструментом". Но долго насладиться приобретением ему не довелось. Всего через несколько месяцев Шуберт заболел брюшным тифом. Он отчаянно сопротивлялся болезни, строил планы на будущее, пытался работать в постели... 19 ноября 1828 года композитор умер, не дожив даже до 32 лет. Несколько позже на его надгробии высекли эпитафию, принадлежащую перу Грильпарцера: "Здесь музыка похоронила не только богатое сокровище, но и несметные надежды".