|
Михаил Казиник: «В предыдущих передачах мы говорили о двух источниках, питающих музыку Иоганна Себастьяна Баха. Это – Дитрих Букстехуде и Иоганн Пахельбель. Букстехуде вошел в творчество Баха как бунтарь, как вихрь, как свободная фантазия. Пахельбель – как великий философ и созерцатель. Океан музыки Баха питает огромное количество композиторов, направлений музыки и явлений искусства – все они аккумулировались в океане “Бах” и стали вселенской музыкой. Именно поэтому Бах до сегодняшнего дня считается собеседником Эйнштейна, Ньютона; Бах сегодня оказывается ближе жителям ХХI века, чем своим современникам…» Контрастность и невиданная полярность музыки Баха – поразительный спектр настроений и состояний, которые она вбирает в себя, по мнению Михаил Казиника, несравнимы ни с одним другим композитором. В подтверждение этому автор предлагает к прослушиванию два сочинения, которые в полной мере отражают чувственные глубины баховского гения.
Об Арии альта из «Страстей по Матфею»:
О Концерте для двух скрипок ре минор:
Так писал в 1802 году Иоганн Николаус Форкель – первый биограф композитора на заре нового века, ибо век Баха распростился с великим кантором сразу после его кончины.
«Но как такое возможно?», – спросите вы. Ведь после смерти у Баха оставалось одиннадцать детей (из двадцати выживших), которые уж могли бы внимательно позаботиться о том, чтобы сохранить и популяризировать бесценное наследие отца. К слову, шестеро из них с юного возраста проявляли уникальные способности к музыке. Двое – самых одаренных, по оценкам некоторых современников – едва перешагнули двадцатипятилетний рубеж, а четверо реализовались в полной мере, став выдающимися композиторами. «Причем реализовались таким образом, – говорит Михаил Казиник, – что их отец был забыт на полных девяносто семь лет». По мнению музыковеда, произошло это отнюдь не случайно… Михаил Казиник: «Сегодня, когда мы знаем масштаб личности Иоганна Себастьяна Баха, нам придется стать детективами и Шерлоками Холмсами для того, чтобы понять, как Иоганн Себастьян – величайших из когда-либо живших гениев на земле – оказался преданным забвению длиною почти в целый век! Почему дети Баха, полностью осознавая, кем был их отец, ничего не сделали для распространения его музыки и прославления его имени? Почему в интервью, которое однажды дал Иоганн Христиан Бах, он сказал лишь о том, что отец был “хороший органист”. У меня есть своя концепция на этот счет… Просто глубоко внутри себя, будучи талантливейшими композиторами и творцами, они понимали, что дальше за папой ничего нет. Продолжить его нельзя – потому что невозможно. В нём альфа и омега. В нем океан. Из океана ничего не вытекает. Поэтому для того, чтобы жить, детям Баха пришлось отказаться от его "старого" стиля, а вместе с тем – и от всего того, что было с ним связано. Им нужно было проложить новую дорогу, и они это сделали…» О том, что это была за дорога, и кому по ней суждено было пройти, Михаил Казиник рассказывает в серии передач, посвященной сыновьям Иоганна Себастьяна Баха…
Иоганн Кристиан Бах родился 5 сентября 1735 года в Лейпциге. Его матерью была вторая жена Иоганна Себастьяна — Анна Магдалена. Его отцу тогда было уже пятьдесят лет, что, возможно, объясняет разительные отличия их музыкальных стилей. В лейпцигской школе Святого Фомы его первым учителем был отец, а после смерти Иоганна Себастьяна ему стал преподавать сводный брат, Карл Филипп Эмануил. Карьера Иоганна Христиана складывалась удачно, сперва он показал себя как композитор, а позже — как музыкант, играя вместе с Карлом Фридериком Абелем, известным исполнителем на виоле да гамба. Иоганн Христиан сочинял кантаты, камерную музыку, клавирные и оркестровые композиции, оперы и симфонии. В течение многих лет, начиная с 1756 года, Иоганн Христиан прожил в Италии, вначале он учился у Падре Мартини из Болоньи, а позже у Джованни Баттисты Саммартини. В 1760 году стал органистом в одном из соборов Милана. В это же время перешел из лютеранства в католическую веру. В 1762 году совершил путешествие в Лондон на премьеру своих опер в Королевском театре. В Англии он служил учителем музыки у королевы Шарлотты. Состоял в масонской ложе «Девять Муз» № 235 на Востоке Лондона. В 1766 году встретил певицу (сопрано) Сесилию Грасси, на которой вскоре женился, несмотря на то, что она была на 11 лет младше. Детей у них не было. Иоганн Христиан умер в Лондоне 1 января 1782 года.
«Дети Баха, прервав музыкальную связь с отцом, поступили революционно, практически проложив дорогу к венским классикам», – утверждает Михаил Казиник. Однако не только они, но и ряд других композиторов того времени склонны были считать музыку Баха устаревшей и скучной, призванной не услаждать слух, а пускаться в изнурительные размышления о чересчур высоких материях. Как и дети Баха, они ощущали потребность разговаривать с широкой публикой на изысканном светском языке. Наступала эпоха Просвещения… Михаил Казиник: «Просветители разом отказались от идей религиозного мистицизма, а также от неопровержимого канона, что Бог есть откровение. “Нет, – утверждали они, – Бог есть там, где можно логически рассуждать”. В пример они приводили крупнейшего средневекового католического теолога Фому Аквинского, сформулировавшего пять доказательств бытия Бога. С подачи просветителей Бог трактовался как результат логических знаний, а христианство уступило деизму – учению, утверждающему, что Бог существует только там, где он доказуем, а там, где он недоказуем, его нет. Именно тогда на сломе эпох – религиозного мистицизма и нового мира появляется ряд композиторов-гениев, которые живо учуяли, что время тайных общений с Богом (как это было у Иоганна Себастьяна Баха) прошло. Наступило время просвещенного разума, а вместе с ним и пышных костюмов, чудесных людей, чувства юмора и тяги к прекрасному. Повсюду провозглашалось торжество света и эмоций. А в музыке появилось чудо из чудес – то, что мы назовем потом венской классикой…» О том, какую музыку надо было писать, чтобы прослыть великим, и за что мы сегодня благодарим Георга Филиппа Телемана, размышляем в очередной передаче цикла «Три с половиной века истории развития европейской музыки».
|
